Начало игры

Давно потерявшись  на незнакомых территориях, Алана лишь пыталась не забредать совсем уж в гиблые места. Хотелось пить и есть, а так же просто упасть на землю и не вставать. Всякая мелочь, которой она питалась последние дни, совершенно не избавляла от голода, а скорее заставляла грезить о добыче покрупнее. Сейчас бы она всё отдала за тушку зайца или, о, предел мечтаний, кем-нибудь брошенную недоеденную косулю. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что поймать её самостоятельно не сможет.
Она уже успела сотню раз проклясть свою глупость. И дернуло же её отправиться на поиски матери и её ученицы! Но выбор сделан, и ей ничего не остается, кроме как искать нужную дорогу. Она ведь должна их найти. И обязательно найдет. Очередная молитва Кейлани вылилась в тихий скулеж. Наконец отогнав постыдную жалость к самой себе, Лана поплелась дальше, через несколько шагов почуяв водную свежесть и ускорившись. Озеро, для жаждущей воды, показалось милостью богов, которых волчица не замедлила поблагодарить.
Волчица жадно поглощала такой чудесный, прохладный, драгоценный дар, пока до не почувствовала что-то смущающее, отчего хотелось и обрадоваться и спрятаться одновременно. Приподняв голову от воды, она стала подслеповато вглядываться в ночной мрак, больше полагаясь на слух и нюх. Капли с морды падали на озерную гладь, расходясь кругами и заставляя отвлечься на этот тихий, но вполне уловимый звук. Который вполне мог услышать и тот, кто смутил переярка. С секунду поколебавшись, Алана предпочла тихо перебежать туда, откуда она пришла и уже успела приметить несколько укрытий. В конце концов, она понятия не имела, на чьих территориях оказалась, и на чужачку вполне могли наброситься. Это если ей ещё повезло встретить волка, а не, скажем, медведя или рысь.
Продолжая вглядываться во мрак, прячась в зарослях кустарника, Алана ждала неизвестности.
Ну и на кого же я умудрилась нарваться?

Отредактировано Алана (07.02.2013 23:16:37)

Переменившийся ветер подул со стороны переярка к светлой волчице, заставив Алану мысленно попрощаться с жизнью. Хотя кто знает, может всё и не так страшно.
- Алана? Ты?
Что?
Какой хорошо знакомый голос. Медуза? Волчица, которую серо-рыжая так стремилась найти, но совершенно не ожидала такой простой случайной встречи. Вот просто так, у водопоя, словно в какой-нибудь сказке рассказываемой старыми волками. Стоит ли за это благодарить богов, или же это простая случайность? А во что она может обернуться? Ответов на эти вопросы у переярка не было. Ни одна мысль не могла быть нормально сформулирована и, тем более, оформлена в речь. Слишком много вопросов боролось за первенство сорваться с её языка. Чувства обиды на травницу, радости от окончания поисков и страха за свое будущее мешали лапам гнуться и заставляли Ал немного дрожать. Выйдя из кустов и совсем неуверенно взглянув травнице в глаза, она всё же выдавила что-то вроде приветственной улыбки. Голос был робким и неуверенным, готовым оборваться на первом звуке, если Медуза проявит агрессию.
-Неожиданная встреча. Я искала тебя. И маму.
Замолчав, двухлетка принялась осматривать свою старую знакомую, стараясь заметить и запомнить каждую новую или изменившуюся деталь.
Вот её цель, прямо перед ней. Но что с ней делать? У неё не хватит сил, чтоб одолеть взрослую волчицу. К тому же именно она хранила все знания матери, которыми она почему-то решила поделиться именно с ней. Возможно, за столько лет обучения она и сама стала на неё похожа, кто знает. Может, удастся сначала остаться вместе, прибиться к какой-нибудь стае, обвыкнуть. Перенять часть этих знаний. Если всё пойдет совсем плохо, то и вовсе дождаться её старости или отказаться от своего кажущегося сейчас таким глупым и детским желания мести и просто забыть? А как же мама?
Встреча с Медузой породила множество вопросов, которые не приходили в голову переярку до этого самого момента. У неё ведь была цель, она слепо видела несправедливое к ней отношение и чувствовала обиду, а теперь ей стало страшно. И подкатило отчаяние.

Последние дни молодая волчица гнала от себя самые черные мысли, возвращающиеся к ней во снах. С каждым днем они обретали всё большую силу, им становилось невозможно сопротивляться, оборачивались надвигающейся на переярка тьмой. Каждый раз она боялась заснуть, зная, что закрывая глаза, обрекает себя на бег по кругу, от самого сильного своего кошмара. В этих снах не было ничего. Ни света, не звука, ни поддерживающего жизнь в волчонке дыхания матери, ни взгляда отца. Был только страх и желание бежать, бежать как можно быстрее, неважно куда, ведь ни впереди, ни позади не было ничего.
- Мы с твоей матерью не стали оставаться в Стальном ордене. Мне пришлось найти себе новую стаю,  так как твоя мать... ушла в Морион.
Слова волчицы, произнесенные, как показалось Алане, с некоторой долей торжества, а то и удовлетворения, подействовали, словно удар копытом лося. Оставалось только рухнуть замертво. Переярок на несколько секунд оцепенела, борясь с самой собой. Казалось, что это один из тех самых кошмаров, от которых она так старалась убежать во сне, но стремилась в жизни. Она ведь хотела догнать свою мать и её ученицу. Она же и прекрасно понимала, что её мать стара. Она уже потеряла отца и должна была бы воспринять это менее эмоционально, но сказался возраст. Больше всего Лане хотелось стать маленьким волчонком. Заскулить, прижаться к чему-нибудь теплому боку. Снова оказаться в том времени, когда отец учил её охоте.
Прийти в себя опустившей голову рыжеватой помогли, как не странно, её собственные лапы. Их мелкая дрожь бросилась в глаза, выдергивая из оцепенения. За пару минут, прошедших с момента встречи с Медузой она и так продемонстрировала всю свою слабость. Не хватало только заскулить, подобно щенку. Ал совершенно не верила, что целительница спишет дрожь собеседницы на прохладу, распространяющуюся от озера. Она знала, что её мать с Медузой покинули стаю тогда, когда переярок пыталась найти в ней для себя место, чтобы выжить после гибели отца.
Больше всего смущали эти интонации голоса Медузы, позволяя разгуляться фантазии. В несколько секунд были выдуманы тысячи обоснований, в том числе и самое жуткое – именно она убила старую травницу. Но почему тогда Морион до сих не забрал её саму? Может, прошло слишком мало времени?
Желтые глаза взглянули на серую уже совсем иначе, словно с потаенным страхом ожидая, что она сейчас забьется в конвульсиях. Ничего не случилось. Голос переярка зазвучал чуть отчужденно, словно она опасалась услышать правдивый ответ на вопрос, или отказ, на просьбу, которую она вряд ли рискнет озвучить.
- Моя мама была уже стара. Теперь они с отцом встретились. Я рада, что её знания позволили найти тебе место в стае. Надеюсь, тебя приняли без вражды? Ты… не могла бы рассказать мне об этой стае, если это не запрещено её законами?
А вопрос о маме можно отложить… Пока. Я должна вступить в эту же стаю. Но как это сделать? Проклятая робость!

Отредактировано Алана (09.02.2013 20:04:32)

Кое-как собравшись с мыслями и духом и отложив скорбь и месть на более позднее время, переярок решила подумать о будущем. Ей же нужно вступить в стаю. А за оставшееся время она может не успеть найти какую-нибудь другую. Тем более, в этой уже есть знакомая ей волчица, поискам которой и были посвящены последние дни. Следовательно, выбора нет совершенно, нужно оставаться.
- Я не настолько долго пробыла в ней, чтобы хорошо знать ее порядки и законы. Но, как мне показалось, это новая стая, и альфа беспрепятственно принимает новых волков.
Желание жить и зачатки разума пересилили робость, заставив Алану поднять голову и попытаться скрыть свою неуверенность. Голос немного надрывался и звучал тихо, но в целом твердо:
- Я могла бы собирать для тебя травы. Так же как для мамы. Или изучать новые территории. В общем, на что-нибудь я сгожусь, - чем больше она говорила, тем увереннее становился голос, хотя во взгляде всё ещё читались остатки страха и растерянности, - Я должна попытаться вступить в эту стаю.
Если меня тут же не прогонят, как ребенка.
Ал до сих пор не могла принять, что её матери больше нет, так же как и отца. Да, они мало общались, да, ей не нравились скучные лекции старой травницы. Но всё же она любила свою маму. А теперь не осталось ничего. Ни Священного духа, ни Стального сердца больше не существовало. Судьба словно заставляла расстаться волчицу с детством, пусть и довольно глупо судить о расформировании стай, как будто они существовали для одного единственного волка. Но такой вывод напрашивался для Ланы сам собой, пусть она и не была эгоисткой. Напротив, сейчас ей безумно хотелось отвлечься, заняться делом. Чтоб погрузиться в работу с головой и временно про всё забыть.

Внимательный взгляд серой снова разбудил едва затихший страх. Он поднялся откуда-то из области живота, давно намекавшего о том, что было бы неплохо подкрепиться, снова прошел дрожью по лапам. До того, как Медуза начала говорить, фантазия переярка успела разыграться.
Я же наедине с возможной убийцей. Хотя зачем ей было убивать старую травницу? Нет, это всё же глупо...
Но самые черные мысли прогнать из головы куда сложнее светлых, как бы не успокаивала себя Алана, пытаясь доказать самой себе абсурдность этой идеи.
- Моя встреча со стаей Падших была несколько... сумбурной. Так что и я могу лишь догадываться о своей будущей должности на новом месте. Однако,  ты могла бы увидеть альфу...
Пока светлая сделала паузу, Лана, проследив за её взглядом, уставилась в ещё не прорезанное рассветными лучами небо, словно ожидая появления на нем некого знака, который, разумеется, не последовал.
- Когда дневное светило достигнет зенита. - закончила предложение волчица.
Всё оказалось не так уж страшно.
И с каких пор я стала такой трусихой? Нужно успокоиться, я выгляжу глупо и жалко.
Действительно, угрозы же не было, но голодный уставший переярок, отчаянно пытающийся скрыть свои чувства, никак не желал успокаиваться и говорить нормально.
- Спасибо тебе. За информацию, - неловко помолчав, она всё же решилась - Ты не могла бы рассказать мне о том, как умерла мама? Извини, за такой вопрос, мне не следует...
Привычная робость снова взяла своё, заставив прижать уши и опустить взгляд.

Лана не хотела верить услышанному. В первые секунды она опешила, не зная, стоит ли верить столь правдоподобно изложенным, но невероятным словам. От бессилия сев на землю, она отвела полный гнева взгляд от Медузы. Сейчас страх и робость сменились на пожирающий все остальные чувства огонь ненависти. Разумеется в первую очередь она винила сидящую перед ней волчицу. Ведь именно она была рядом и не стала мешать смерти старой травницы.
Да, у мамы всегда был жесткий характер и её невозможно было отговорить от принятых решений. Но как она могла добровольно пойти на смерть? Её наверняка можно было остановить, если хоть попытаться!
Вторым виноватым была сама старая волчица. Как она могла бросить своего волчонка одного, когда в стае творится хаос? Себя винить было ещё больнее, но ведь Ал действительно мало интересовалась тем, как обстоят дела у матери, практически всегда предпочитая её обществу общество других волков, которые могли бы научить её разведке и охоте. Не всем дано терпение возиться с травами и больными, у кого-то совершенно другие пути.
Но как бы не метались мысли в голове переярка, стараясь спастись от бушующего пламени злобы, они всё чаще и чаще обращались к островку серой шерсти, сейчас сидящем поодаль и не смеющему произнести ещё хоть слово. Но только лишь снова вскочив, на лапы Алана была неожиданно успокоена догадкой, которая смогла быстро её успокоить.
Она наверняка корит себя. Она ведь даже не хочет смотреть на меня, ведь я дочь волчицы, которую она не спасла. А подобное для целителя наверняка непереносимо.
Прижав уши, рыжая сделала робкий шаг навстречу ученице своей матери, затаив остатки пламени на то время, когда она снова останется наедине со своими мыслями. Сейчас ей нужно было успокоится. Подумать о вступлении в стаю, в будущем.
А отомстить она сможет. Она же уже решила.
- Прости за то, что я заставляю тебя вспомнить о том, что ты хочешь забыть. Я готова оказать тебе любую помощь, какую сумею, вне зависимости от того, как сложатся наши судьбы.
Голос снова обрел уверенность, а обретя некий план на ближайшее время молодая волчица и вовсе почувствовала прилив сил. Хотя отдохнуть ей бы всё равно не мешало.

Отредактировано Алана (20.02.2013 23:58:38)

- Твоя мать была чуть ли не самым важным волком в моей жизни. Я, разумеется,  сделаю все,  чтобы ты не пропала и готова передать тебе целительские знания.
Последние слова светлой эхом отразились в мгновенно опустевшей голове. Все мысли и чувства словно сдуло ветром.
Целительские знания. Целительские.
К этому всё и шло, ещё при жизни её матери. Она лишь ходила кругами вокруг единственного пути. Действительно, волчица, способная обучить её разбираться в травах и хворях всегда была рядом, но Лана сама стремилась отдалиться от неё, не отличаясь рассудительностью и спокойствием - необходимыми, на её взгляд, для целителей качествами. А теперь... Она ведь понятия не имеет, удастся ли ей хотя бы вступить в стаю, не говоря уже о том, какая должность ей могла бы достаться и как они распределяются в совершенно незнакомой ей группе. Но если она правильно поняла слова Медузы, это значит, что теперь она будет ученицей травницы. Такой же, какой когда-то была сама светлая волчица. Всё время отводить познанию новых трав и премудростей врачевания. Новые знания конечно интересовали, но вот вечное вялое копошение в растительности, помощь раненым и больным, всё это вместо активных действий... Скорее всего эффект будет угнетающим, но ведь это дополнительный шанс успешно вступить в стаю, занять в ней определенную позицию, начать приносить пользу. И подобраться к самой целительнице на максимально удобное для удара расстояние. Или хотя бы быть рядом тогда, когда Морион сам заберет её, если она лжет, и убила старуху лично.
Успокоив глупые мысли, Лана попыталась улыбнуться. Улыбка вышла довольно робкой, и явно не прибавляющей её морде интеллектуального выражения. Детская привычка пытаться всех успокоить нелепыми шутками, никуда деваться не собиралась. В конце концов задрожавший на секунду голос и вовсе сделал её жалкой, даже по ей собственным меркам.
- Тебе придется очень сильно со мной помучаться, я же не самый лучший ученик. Даже охотиться нормально не научилась, а уж если перепутаю травы так и вовсе ужас, что случится!

Отойдя от болезненной темы, переярок испытала изрядное облегчение. Лучше всего было бы подумать где-нибудь в одиночестве, но не снова и снова возвращаться к прошлому в присутствии целительницы.
Медуза могла и не дополнять свою речь последним предложением. Для Ланы всё было понятно и так. Уже начавшиеся наставления оказали неожиданно успокаивающий эффект. Если даже прямо сейчас серая учит переярка жизни, то в будущем она действительно станет её наставницей. Точнее, Алане хотелось в это верить. Особенно сейчас, когда верить больше не во что, а оставшаяся цель – вступить в стаю, кажется такой призрачной и пугающей, ведь в ней её будет ждать неизвестность. А рядом будет находиться волчица, повинная в смерти её матери. Или всё ж невиновная? Но сомнения как всегда не позволяли прийти к однозначному выводу. Возможно, позже мысли придут в порядок, станут известны новые факты, она получше узнает свою наставницу и наконец-то решит, сказала ли та правду или искусно солгала.
Интересно, а ей удалось добиться своего? За время нашего общения она не выглядела довольной. Хотя о чем я, если именно я и тревожу её не самым счастливым прошлым?
Немного помолчав и подумав ещё, она всё же не сказала то, что крутилось на языке.
Как вы с ней похожи. И я наверняка буду вас сравнивать.
- Я буду учиться и идти к своей цели, но вряд ли я смогу ни разу не оступиться. И я бы не хотела, чтобы ты несла ответственность за мои ошибки, ведь ты же уже почти стала моей наставницей, - запнувшись, торопливо добавила, – Если я, конечно, правильно тебя поняла. Хотя всё конечно зависит от воли альфы.

Как убийца может так спокойно говорить о богах, которые должны будут забрать и её душу? Или же она действительно ни в чем не виновата, или безумна. На последнее вроде не похоже. Совсем. Вроде.
Вымученная улыбка словно пристыдила переярка. Алана почувствовала, как по телу распространяется волна жгучей жалости к Медузе и презрения к себе. Действительно, почему она вбила себе в голову какие-то бредни и никак не может от них избавиться? Но с другой стороны, вдруг это всего лишь маска? Лана прикрыла желтые глаза, беспокоясь, что по ним можно слишком многое прочесть. Хотя вряд ли её новой наставнице удастся разобраться с тем, что сейчас творится у уже не волчонка на душе. Даже она сама не может разобраться.
Как бы хотелось верить во что-то одно, без права колебаться и сомневаться! Увы, для меня это похоже невозможно.
От всех этих колебаний и вызывающих дикую усталость вспышек эмоций у Ал разболелась голова и весьма громко заурчал живот, который уже несколько дней не видел ничего сытнее нескольких мышей и знакомых дочери целительницы травок. Украдкой посмотрев на свою наставницу, рыжая решила признаться:
- Я в травах плохо разбираюсь, переняв у мамы совсем немногое. Наверное, со мной придется начинать с нуля, - сделав небольшую паузу, Лана изложила и вторую мысль, – И старовата я уже, разве нет? Меня ведь уже пытались обучать как охотника и разведчика, а значит ценное время необходимое для подготовки будущего лекаря уже упущено.
Волчица и сама не понимала, что она делает. Пытается отговорить Медузу брать её в ученицы? Но зачем? Скорее всего, она просто не могла поверить, что сможет выполнять такую кропотливую и важную работу, а не окажется такой же неудачницей, как и в охоте.

Глядя на то, как наставница снова притихла в размышлениях, Лана снова почувствовала беспокойство. Пусть не такое сильное, как в самом начале разговора, но всё же. Она уже начала верить в то, что эта волчица займется её обучением, а не бросит прямо здесь. Но что если окажется, что ей действительно незачем обременять себя глупым переярком? В конце концов, она ведь ничего ей не должна. Пусть даже фактически украла у рыжей мать. Хотя это конечно глупости, она сама её упустила, и должна винить только себя. Но сейчас и вовсе никого не стоит винить, нужно быть как можно спокойнее, перестать нервничать от каждой фразы и ожидать трепки за через чур прямой взгляд. Теперь им с Медузой придется проводить немало времени в обществе друг друга.
От того, что волчица услышала урчание её живота Ал стыдливо прижала уши. Опять же, Медуза совершенно не обязана извиняться и отправляться вместе с ней на охоту, но уже проявляет к своей ученице заботу. Может в новой стае жизнь и наладится. К тому же, наставница была права. Охотиться на чужих территориях, зная, что рядом бродят их хозяева – чревато последствиями.
- Все в порядке. Меня и саму отправили учиться травам потому, что я была непригодна для другой работы.
Да, рыжая помнила рассказы о том, что новая целительница стаи в детстве была очень слаба. Она помнила всё то, что было положено в основу её скудных знаний об окружающем мире, ещё в стае Священного духа. Но сама Лана родилась вполне крепкой и никак не ожидала, что ей придется пройтись по тому же пути целителя, заросшему густыми кустами терновника, ежевики и прочими колючими и просто неприятными растениями.
- Но те навыки, которые ты получила во время обучения охоты, обязательно пригодятся тебе. Это подтверждает мой вид - видишь,  на мне есть шрамы.  Целителям тоже приходится драться.
Лана внимательно осмотрела наставницу своими желтыми глазами. Повторно. Она и до этого успела заметить все шрамы, но сейчас обратила на каждый из них в отдельности особое внимание, не стремясь разобраться в состоянии волчицы в целом. Сейчас важны были именно детали.
- Уж не клыками ли отвоевывается чужая жизнь? – скорее в неудачно пошутила, чем поинтересовалась переярок.
Хотя, разумеется, скорее всего, все эти шрамы Медуза получила во время самозащиты. А судя по хвосту, она пыталась однажды сбежать с поля боя.
Почему первым в глаза бросался хвост, а не, скажем, плечо, было невозможно объяснить. Главное то, что девчонка начала понимать то, что мгновенно уронило её начавшее приподниматься настроение.
Нужно было учиться драться.
- Я тоже готова приложить все свои силы, чтоб из меня получился пристойный целитель. Мы же начнем обучение не прямо сейчас, верно? – из горла вырвался нервный смешок.
Может морально она и была готова, но вот тело требовало отдыха.

- Напрасно некоторые думают, что целителям не приходится защищать свою жизнь - здоровенные медведи одинаково нападают как на охотников, так и на собирающих травы целителей.
О, да. Взгляд и слова целительницы смогли пристыдить переярка. Отец так же серьезно смотрел, но ещё и устало и обреченно, явно понимая бесполезность попыток научить своё жалкое чадо охоте. Тогда она так же пристыженно опускала взгляд, понимая, что с чувством юмора у неё явная беда, как и с развитостью интеллекта. Но и просто держать язык за зубами она не могла, каждый раз надеясь, что такие вот глупые шутки всё же вызовут улыбку, а не раздражение у собеседника. Давно пора уже повзрослеть и перестать глупить, но для этого нужно, чтоб её кто-то хорошенько встряхнул. Похоже, даже смерть матери её не изменила. А может она просто не успела ещё её осознать.
- Прости, я поняла, - не поднимая глаз, прошептала Лана, стараясь, чтоб голос не пропал совсем.
Выслушав дальнейшие слова наставницы, Алана кивнула, соглашаясь. Пока их не примут, обеим волчицам не стоит даже делать лишнего шага по чужой земле, в конце концов, даже если переярок уже почти уверена в том, что эта неизвестная ей стая станет её новым домом, это отнюдь не значит, что это не очередная детская фантазия. Она ведь практически ничего не умеет, а Медуза пока не имеет в стае никакого значения, и болтающийся за её хвостом довесок будет ей только мешать, особенно, если окажется достаточно неловок для того, чтоб совершать ошибки, которые будут засчитываться ответственной за него наставнице. А ведь "довесок" наверняка напортачит, он же себя знает, пусть и отчаянно этого боится. Хотелось бы наоборот, стать настолько хорошим целителем, чтоб все говорили и о том, каким прекрасным наставником является Медуза, если смогла его воспитать. Но вот одно мааахонькое "но". А что если она всё же виновна в гибели матери этого довеска и он воспылает своей ненавистью и жаждой мести? О, тогда может произойти всё что угодно. В идеале для переярка было бы впитать все знания наставницы и подставить её так, чтоб её выгнали из стаи, а сама Лана заняла её должность. Это выглядит совсем уж как сказка. Не добрая к тому же, и совсем не похожая на сказания о добрых и храбрых героях, повергающих в пыль ужасных злодеев. Вполне может быть, что в данном случае герои поменялись ролями. Но ни герой, являющийся убийцей, ни слепой мститель добрым быть не может. Так что эта сказка получается совсем уж запутанной и неприятной. Словно комок болотной грязи, запутавшийся в меху, который теперь придется долго и мучительно выгрызать не одну минуту.
Отвлекшись от размышлений, переярок поняла, что затянула с ответом на заданный ей вопрос. Вообще она, кажется, задремала. Весьма не вежливо. Ответ получился весьма быстрым и скомканным, поскольку подросток спешил исправить положение и показать, что вовсе не заснул. А то вдруг наставница решит, что усыпила его своими речами, что, разумеется, неверно.
- Боюсь, сейчас я не могу спешить и просто валюсь с ног. И как мне казалось до твоего вопроса, к счастью, я никого не встречала. Я крайне опасалась встречи с владельцем этих территорий, и, ещё не узнав тебя, крайне испугалась чужого волка.
Возможно как раз из-за того, что Ал очень торопилась ответить, отвечала она не думая, и только теперь поняла, что выставила себя трусихой. Ну что ж, слова обратно забрать нельзя, а она никогда и не пыталась изобразить храбрость или мудрость. Для неё это просто невозможно.