Ночь принесла долгожданную прохладу, как на раскаленную летним зноем землю, так и на гонимое судьбою сердце, заставляя позабыть все мирское и наконец-то дать себе волю слегка расслабиться, открывая разуму границы для безделья...
Прикрываемая ночной пеленой, подобно тени, однако с достоинством и гордостью дикого волка, практически не скрываясь Вираго шествовала к своему дому на окраине небольшого городка. Эта покореженная жизнью лачуга была, вероятно, единственным местом на всем белом свете, где ее не могли достать люди, их молва и из гадкие змеиные языки. Только там, в классической компании черного кота Морфея, она могла расслабиться и придаться забытию, вкурив дурманящую смесь из нескольких трав и, при этом, никто не бросит в нее камень, никто не посмотрит на нее свысока. Да, только там..
Сегодня днем на площади сожгли старуху Астрид. О, как же она кричала, как же она голосила... От боли, обиды и стыда, когда желтые языки пламени похотливо облизывали ее нагое тело. Ее морщинистая кожа покрывалась волдырями, что один за другим лопались обнажая кровоточащие мышцы. А затем пламя опаливало свежую, блестящую в его же свете плоть, заставляя ее багроветь и чернеть. А какой запах разносил тогда ветер по всему городу! Да каждая дворовая кошка или шавка просто подыхала от этого великолепного запаха жареного мяса и говна, что так любят люди.
А публика, что же публика? Эти десятки и сотни кретинов и мерзавцев, за душой у которых (ну у большинства, скажем так), нет и ломанного гроша, упоенно верещали наблюдая за страданиями несчастной старухи прикованной к столбу. Кто из них, этих отбросов, вспомнил о том, как долго Астрид помогала им своими настоями, травами, заговорами зимними ночами. Скольким детям в этом затхлом месте она спасла жизнь, получив за старания и риск лишь пару-тройку золотом, дабы купить себе кусок черствого хлеба. Нет. Нет, тогда все они были поглощены азартом, все как один скандировали "Ведьма!Ведьма", прыгали, улюлюкали, плевались и показывали пальцем, обращая внимание ошарашенных детей на то, что ведьм нужно жечь, резать и убивать, как простую домашнюю скотину.
Страдания старой женщины не были долгими, радость обезумевшему люду она доставила от силы минут на пять. После же не выдержало ее старое сердце, либо легкие заполнил едкий дым, но итогом было лишь одно- смерть. Такая низкая, долгая, мучительная и не заслуженная смерть.. Смерть за помощь, смерть за отзывчивость и доброту. Что дальше? Дальше огонь догорит и потухнет, а останки старухи (коль таковые будут) бросят плешивым псам на съедение. Вот и все. Туше.
Приятно скрипнула дверь. Хижина впустила в себя ночную прохладу, свою хозяйку и часть лунного света, что уж вовсю освещал землю. Тихо, на цыпочках, будто боясь потревожить чей-то сон, Вираго вошла в дом направляясь к столу, чтобы зажечь пару свечей, заставляя тени танцевать бешеные пляски на стенах.
Улыбка уже начала проявляться на лице ведьмы в предвкушении сказочного тихого вечера, как..
-ММММЯЯЯЯЯУУУУУ!!!
От неожиданности, громогласности и праведного гнева (смешанного с несколькими высказываниями благим матом), девушка отскочила в сторону на добрых три метра, выставив вперед руки на подобии толи щита, толи невесть чего, и уставилась в черноту угла.
-Морфей! Скотина...- прорычала Ведьма через мгновение после того, как сердце вновь стало отбивать нормальный ритм. Пробравшись к столу и все же запалив свечку, она высветила в темноте черный и глазастый силуэт огромного кота, что обиженно вылизывал лапу сидя на скамейке. Подняв усатую морду, кот укоризненно посмотрел в глаза обидчице, будто намереваясь вот-вот ей что-то высказать. Прием что-то отнюдь не доброе и благодарственное.
Однако ему это не удалось...Вскоре он оказался в цепких руках молодой ведьмы, что уже двигалась в сторону своей маленькой лаборатории, где ее поджидала та самая смесь из добрых трав, доставляющих расслабление и умиротворение после долгого трудового дня. Запалив этот табачно- травяной сверток, Вираго уселась на лежащую на полу волчью шкуру, и опершись спиной о стену, сделала глубокую затяжку и прикрыла глаза в молчаливом блаженстве.
Морфий уже скрутился клубком на коленях хозяйки, луна освещала ее молодое и симпатичное лицо сквозь поведенное временем окно. Ничего не предвещало беды...

-Сейчас придут...
Монотонно промурлыкала черноволосая девица, все так же спокойно и расслабленно опираясь на стену своего собственного дома. Тяжелый, голубоватый дымок последней затяжки уже начал спускаться с ее тонких, однако по-вампирски ярких губ. Вздох.. Еще один...По телу пробежалась приятная, волнующая дрожь сулившая лишь одно- ватные ноги на целых секунд двадцать. Сомнительное удовольствие, стоит сказать, однако такое... неповторимое. В особенности, если ты сегодня лицезрел то, как сжигают на костре твоего учителя жизни. Этой суровой, нахальной жизни.
Вираго (так, кстати, прозвали ее отнюдь не родители, царство им не небесное) затушила окурок о косяк, бережно отложила в сторонку, обращая свои большие серые глаза в сторону окошка. Где-то там уже слышался шелест травы и листвы, кто-то пробирался к ее лачуге. Девушка гостеприимностью не отличалась, а следовательно и гостей ждать не приходилось. То, что ее могла вычислить святая и великая было не мудрено, с учетом того, что первая вовсе не желала скрываться от "правосудия" и, зачастую, ради забавы да игры лично подкидывала своим недалеким соседушкам почву для размышлений. А те, как собаки, готовы были сожрать любой бред, будь то превращение в огромного волка и пожирание девственниц на рассвете, либо совокупление с самим Дьяволом. Θ Да что им, простому люду..Нужно ведь, хоть иногда, развлекаться.
Итак, вернемся к шагам, что все ближе и ближе подходили к покореженному порогу. Их было не много...Не много. Для начала. Пара-тройка монахов: похотливых кобелей, которые тискали у себя в кельях молоденьких шлюх, да мальчиков -прислуг. Их шаги были короткими, довольно легкими, шелестящими, будто они даже ступая боялись того, что все их покрытые церковью греха будут услышаны окружающими; да мужлан-палач: шагал уверенно, размашисто, даже деловито.
-Не все...- задумчиво произнесла ведьма, ласково чеша за ухом кота, что, к слову, уже так же настороженно следил за перемещающимися в щели дверей, тенями.
Однако окружившие ее дом ищейки не стали входить, вероятно дожидаясь кого-то более важного, более влиятельного и...ожиревшего от власти. Что ж, пускай...
Вновь приятно скрипнула дверь, совсем как тогда, когда сама Вираго отпирала ее. Чьи-то тяжелые шаги заставили скрипнуть старые половицы..
Несколько человек вошли в распахнутую дверь, принося с собою ночной морок и прохладу, заставляя девушку вздрогнуть от волнующего возбуждения и запаха черной дикой природы. Морфей поднялся и прижав уши зашипел.
-  Salue, mea filia***- бесы в глазах этого мужчины не могли обмануть- вот и он, один из тех палачей, чьи руки всегда чисты, а совесть давно захлебнулась кровью невиновных.
Черная чума тебе дочь, пес смердящий..- пропустила мысль девушка не спуская взора с глаз своего висельника.
Salutem vobis, dominus ...*- мягко сказала ведьма, при этом продолжая сидеть на своем месте.

*Приветствую вас, властитель...

Песики...- пронеслось в голове ведьмы, девушка усмехнулась сама себе, когда монахи, подобно верным кобелям хозяина, кинулись к табуретке, дабы услужить. Вроде горделивые своим постом и местом в жизни, однако такие бесхребетные и слабые твари...возможно эта и была одной из причин, по которой Вираго и не думала поднимать свою задницу с пола. И не таких цац видели, дабы утруждать себя в столь неприятном общении еще и дискомфорт чувствовать. Не дождутся..
Он сидел напротив. Костлявый, высушенный, будто покрытый пылью. Как сейчас он походил на те бесполезные книжки, которые он называл Библией. Как и книги, Отто был, в глазах девушки, не менее забытым, бесполезным, отвратительным, завоевывающим власть жестокостью, несправедливостью и сплошными наказаниями налево-направо. Ненавистью и благими делами, которые вопреки всему, все равно утопали в невинной крови.
Его взгляд будто вцепился в зеленые глаза  новой жертвы. И пускай в них и теплился какой-то заинтересованный и мягкий огонек, однако и ежу было ясно- все это лишь блеф, дабы сгладить нервную обстановку. В самом деле то, он воплощает ни что иное, как огонь тех самых костров, что щекотал пятки сегодня утром Астрид.
- Полагаю, мое имя ты знаешь, но, на всякий случай, я все же скажу - Отто Цинхайм, - открыл он рот вновь, заставляя собеседницу прыснуть в сторону. Ну да, конечно! Кто же не знает папашу Отто, повелителя смерти, гласа Бога, величайшего палача нашего времени! Говорят, что этот тщеславный монстр обожал представляться, будто желая, чтобы имя его просто корнями вросло в умы тех, чьи жизни уже предрешены. Отто Цинхайм...
-Геката Вереск- рыкнула ведьма в лицо Великому и Ужасному свое настоящее имя, которое она старалась пореже светить в миру, от чего и носила милое, однако отчасти позорное и оклеветанное прозвище Вираго, что, собственно, и означало- Ведьма.
Тем временем инквизитор бегло осмотрел ее хиленькое жилище, то и дело цепляясь взглядом за различные лабораборные вещички. Большинство из того, что стояло на полочках, стойках, висело на крючках, было либо краденным у нерадивых торговцев, чьи мозги уже были просто законсервированы в алкоголе, либо сделаны собственными руками, по образу и подобию тех вещей, что ни раз Вереск видела в алхимических лабораториях, тайком подглядывая через щели в окнах. и Цинхайм наверняка приметил подобную схожесть, теперь теша себя мыслью о том, что обвинить Ведьму в том, что она и есть ведьма проще простого..Однако некое любопытство к ее же персоне, что внезапно возникло в тусклых глазах служителя проклятой церкви, не позволило бы ему столь просто разделаться с девушкой. Да и...Кто сказал, что Геката готова сдаваться без боя? 
- Оставьте нас, братья. Ждите на улице, я позову.- и они безропотно повиновались, гуськом высыпавшись за пределы ведьминской хижины. Ну чем не свора маленьких, толстеньких песиков? А еще, понимаете ли, братья...
- Итак?- протянула девушка, когда последний из монахов прикрыл за собою покосившуюся дверь, что отозвалась протяжным скрипом.-Сигаретку?
С этими словами Вираго достала из кармана два плотно забитых и закрученных самодельных косяка. Один девушка взяла себе, неторопливо распалив и вдохнув едкий дым в легкие, второй же положила напротив Отто, будто бросая ему вызов с огнем в глазах. Возьмет ли этот старый мясник что-то из ведьминских лап? Станет ли рисковать?

И он скривился. Железная маска чуток треснула, казалось, что из этих трещин вот-вот польется огненная лава, которая только и жаждит сжечь молодую ведьму. Однако, как ни странно, Геката лишь этого и добивалась. Только в гневе, в радости, в люблви и горе можно узнать человека, ибо это самые высшие и самые животные чувства, кои нельзя прикрыть личинами, полученными в ходе жизни.
- Я не слышу смирения в твоем голосе, дитя!- лицо инквизитора уже исказилось. Он дал слабину.- Гордыня - это грех противный Богу, а посему помни с кем ты говоришь, как ты говоришь, и что ты говоришь.
Давай, громче. Не все черти тебя слышат...-ухмыльнулась Вереск, однако на лице ее, помимо ухмылки, отразилось еще и наигранное негодование, а так же испуг. Пусть старый пень почувствует себя властным хозяином ситуации.
Приняв самокрутку Отто Цинхайм отошел в сторону, мол явно давая понять, что до игры в кошки-мышки не опуститься, ведь на столе у ведьмы, как и полагает, горели свечи. Голос его стал снова мягким и уверенным, спокойным и приглушенным.
Вереск внимательно следила за каждым движением святого отца, при этом не забывая выпускать колечки крепкого дыма в потолок.
- Что же,  Геката, поведаю тебе причину моего неожиданного визита, она, несомненно, интересует тебя больше всего. - Мягко ответил Отто, вновь присаживаясь на табурет. - Люди жалуются на тебя и обвиняют в ереси... Само собой, я не поверил в то, что ты грешишь с Сатаной и каждое полнолуние летаешь на шабаш. Но регулярность жалоб заставила меня задуматься
Удивил ли он девицу? Нет, ни разу. Сама Вираго постоянно видела сотни неодобрительных взглядов себе в спину, ни раз находила у порога своего различного рода распятия, шепотки и брать в ее сторону так это и вовсе вошло в повседневную рутину. Да что уж там говорить, если даже Морфея, черного как сама ночь, постоянно гнали ото всех домов, а порою и кипятком намеревались обдать.
- О, да...-протянула ведьма- Мирская суета тех уличных оболтусов не дает им возможности заглянуть чуть дальше своего носа. Проще кричать "волки" заранее, пока стаи еще нет. Я не удивлена, святой отец, что убранство моего жилища, а так же басни грязных мужей из пивнух дают огромное поле для размышления...-Геката подмигнула инквизитору, в ее глазах и грали те же самые бесоватые огоньки.
Боялась ли она? Да. Лишь дурак не боится гуляя по острию бритвы.
- И я прекрасно знаю, что ваши цепные псы уже поджидают меня во всеоружии, жаждя крови и зрелища..Вот только...Какого во же вам, блюстителю святого закона, придавать смерти тех, кто ничем от вас не отличается?- колечко дыма снова вырвалось к потолку-рясы и наряды. Молитвы и наговоры. Благовония и кадила. Слепая вера людей и не менее слепая ненависть. Мы с вами две стороны одной монеты..