Первый снег... Сколько красоты и спокойствия! Он шел с опозданием, когда стая уже собралась, он был тих и спокоен, как гора, непокорная и великая. Черная шерсть этого волка прятала его в тенях. Мудрость светилась в глазах Ворона.
Почему же он опаздывал? Вираго вряд ли простила такую выходку любому члену стаи, но все знали странности Равена - порой ему нужно было побыть одному, совершенно одному, именно поэтому, когда стая ушла, Равен только-только вернулся из своего монаршего похода, не больше. Вираго знала, что матерый волк догонит их.
Лапы буквально проваливались в снег, язык был высунут, волк тяжело дышал, потому что многие и многие километры ему пришлось бежать, практически без передышки. Будь Равен молод, либо с иным характером, он наверно предпочел бы остаться одиночкой, забыть стаю, но Равен был хитер, он знал то, что одиночки долго не живут. Он мог предать своего вожака, как раз плюнуть, однако все изменилось, когда волк познакомился с Вираго. Волчица покорила Равена, не как самка, но как лидер, и это была единственная альфа, единственный волк на свете, которого черный готов был слушать. Однако, только ее. Все изменилось особенно, когда новым вожаком стал один из волков, с которыми Равен был знаком чуть ли не с самого их рождения, молодой и перспективный, Алистер. Однако, Равену не нравился новый альфа. Он практически не сомневался в том, что черный самец продержится недолго на посту. Так и происходило. Раз за разом: самцы у Вираго менялись, оставалась лишь она сама. И это давало черному волку понимание - только Вираго является настоящей альфой Черных Душ...
Наконец, его отмерзшее, наклоненное к голове ухо что-то услышало. Подняв голову, Равен принюхался, янтарные глаза вспыхнули золотым огнем, но в них не было злобы или чего-то подобного, лишь интерес и любопытство. Что я пропустил?..
Черный волк покачал головой и начал двигаться дальше, к кладбищу. Он надеялся, что Вираго услышала его, приняла его предложение, именно сейчас он спешил туда, где надеялся поговорить с черной альфой "по душам". 
Сейчас он бросал вызов ни кому-нибудь, а тому, кого выбрала Вираго, но почему-то Равена это не волновало. Гораздо больше его волновала черная волчица. И он надеялся. Надеялся и ждал, что она придет. Наверное, так ждут у моря погоды. Закрыв глаза, волк задумался. Место встречи он, конечно, выбрал "идеальное", но что поделать? Это была его манера.

Он стоял, в неимоверном спокойствии, не двигаясь, не дергаясь, не стремясь разбить эту тишину, порой ужасно гнетущую, а порой - самый настоящий дар, который только может подарить нам природа. Взгляд зеленых глаз был направлен на него, не было никаких сомнений, что тени знают о присутствии отступника - Ворон не скрывался.
Слова... Они не нужны тут, когда два персонажа новеллы встречают противоборствующую силу, стремясь покалечить, поймать или причинить боль. Он не знал ответа на ее вопрос, нет, конечно же знал, но не собирался отвечать. То было в прошлом: боль, страх, опасность, лед, счастье, потеря, безграничный ужас. Все это проносилось в его голове, и каждое из чувств порождало новое воспоминание. Где же я? Где тот, кто был когда-то наивным и добрым парнишкой, который ладил с волками, играл в прятки с себе подобными и вообще, был настоящей занозой в заднице. Я другой. Изменился. Может, вырос? Может, постарел? Она все еще ждала ответа, но его манера поведения всегда была решительность и сумасбродство. Ледяные глаза полыхнули, он отвернулся и задумался.
Образ Хоук всплыл в памяти. Волк любил, может, именно поэтому ветер стал настоящим другом черному здесь, в горах, ведь он всегда ассоциировал ее с ним. Почему же Вираго заставляет его вспоминать?! Почему, глядя на нее, в его мозгу ютятся совсем не те воспоминания, что нужны сейчас? Недобрый огонек полыхнул в глазах, он не любил вспоминать, но каждый раз при встрече этим приходилось заниматься снова и снова, как заново нажимать на кнопку "стоп" и прокручивать кино назад, а потом снова и снова,  в ускоренном темпе, чтобы наблюдать за тем, как корчится от боли черный революционер, стараясь уйти и спокойно уснуть. Но спокойных снов не было уже долгих два года: постоянный кошмар последних минут жизни Хоук - оскаленная пасть черного волка, ее остекленевший взгляд, капля крови, что стекает по красивой некогда шее, теперь превращенной в лохмотья со смесью мяса и кожи... Он закрыл глаза и мотнул головой, пытаясь отогнать видения. Наверное, все-таки забылся... Даже сейчас Равену тяжело было сосредоточиться на происходящем...
Итак, уже столько времени и с каждым приходом ночи вижу их, каждый раз молю ветер убрать эти мысли из головы, но он остается нем к моей просьбе, и я просыпаюсь от головной боли, забытый и покинутый всеми. Но я никогда не жаловался, я считаю, что это - мой праведный путь, именно путь отшельника, одиночки. Его размышления прервали шаги. Шаги единственного существа, которому Ворон мог подчиниться, даже снег не мог скрыть того, кто не прячется. Волк открыл ледяные глаза и посмотрел на нее, слова были вполне понятны еще с самого начала их общения, но разговор. Равен сегодня не был настроен вспоминать прошлое, да и после событий последних событий прошлого у него не осталось совсем. Вместо того, чтобы прохлаждаться, черный вскочил на свои лапы и повернул изуродованную морду к самке, в легком вежливом поклоне он приветствовал альфу: в его глазах не было ни счастья, ни радости, он просто хотел, чтобы она пришла, и отчего-то он знал, что так и будет.
- Надо что-то делать, - спокойно проговорил Равен, разглядывая зеленые искорки в глазах волчицы, - иначе стая скоро совсем ослабнет, думаю, тебе итак известно, о чем я хотел поговорить? - то ли спросил, то ли констатировал факт Равен, слегка прикрыв глаза, когда очередной порыв ветра ворвался на кладбище, волк не юлил и не таил то, что итак ясно. Он попросил альфу встретиться наедине, а это само по себе было крайне удивительно и необычно для рядового воина, но, похоже Ворона это совершенно не волновало, - тебе нужно плечо, - произнес Равен, в его глазах вспыхнули огоньки, а на морде появилась легкая ухмылка, - что думаешь об этом, Вираго?