Колючая верёвка стягивала её запястья, заведённые за спину. Холодная стена служила опорой для спины, пока девушка размышляла. Сколько, ну сколько лет пытается Святая Церковь доказать, что она - Изольда - ведьма? Поначалу её обвиняли разве что в причастности к ереси. Потому лишь, что креста у неё дома не имелось и храм она не посещала. Зато немногим после, когда Изольда расцвела как женщина... Каждый мужчина - женатый, не женатый, почти мальчик и давно не мужчина - возжелал её и оборачивался, только заслышав её шаги. Не мудрено, что весь народ стал завидовать её красоте и складности и начал обвинять в колдовстве. Особенно церковники, что в своё время дали обет безбрачия. Вот и научилась наша героиня терпеть пытки и переезжать время от времени, благо искусство обращаться в животных никто не отменял. Она в действительности была ведьмой, да. Самой настоящей, только вот к её красоте колдовство никакого отношения не имело никогда. Смуглая ровного цвета кожа и вьющиеся густые смольно-угольные волосы, наравне с чёрными глазами и завидными женскими прелестями были подарками природы.
До ушей колдуньи вдруг дошло громкое "Кар!" откуда-то с Севера. Немногим после послышался цокот копыт и чьи-то негромкие переговоры. Изольда села ровно, чуть наклонив голову и пытаясь почётче услышать, о чём же говорят подъехавшие. Выглядела она при этом как любопытный ребёнок, но это её мало волновало.
Вообще не волновало, если точнее.

Отредактировано Сухой (03.04.2013 12:17:17)

- Дочь твоя? Ну, это вряд ли, - ответила Изольда, чуть вздёрнув подбородок. - Мой отец был как минимум выше тебя на голову-две, да и постарше, естественно. В далёком детстве мне казалось, что он стар как мир. И велик как мир. Он рассказывал такие истории, которых не знали даже родители моих родителей, - ведьма тараторила с широкой улыбкой алых губ, чистым взглядом смотря на церковника. - Сейчас я начинаю думать, что он их вообще тут же и придумывал. Мать всегда посылала его читать мне сказки на ночь, потому как у самой с фантазией было туго. Даже обед она каждый день делала один и тот же - жаркое. Правда, оно было то из птицы, то из мяса. В общем, из того, что отцу удалось поймать в лесу, - девушка несколько раз кивнула католику, произнося: - Да, да, всё детство я провела в лесу. Ну, не в самом лесу, конечно, а в хижине. Нас было трое вообще - я, мама да отец. Настоящий отец, а не как ваши эти, из храма. Который зачал меня двадцать три года назад,  а не просто назвался им и ждал подчинения после того, - укоризненный взгляд чёрных глаз метнулся в юношу, после чего последовала еле уловимая пауза. - А вообще, все эти ваши мужские посиделки в храмах...Мне вот было интересно всегда, как вы там без женщин? - и ей действительно всегда было интересно. Она впервые видела такого молодого священника. В черноволосой голове ворочались непристойные мысли, пока она беспардонно разглядывала испанца: - Скажи, отец мой наречённый, вы с собой сами развлекаетесь, или друг другу по-братски помогаете? Я к тому, что без этого-то никак, да и неужели вы "братьями" просто так зовётесь? - такой замечательной формы и размера грудь еретички пленительно вздымалась, когда она, сбивчиво дыша, пролепетала, отведя взгляд на соседнюю стену: - Подумать только, целое здание нетронутых юношей... - снова брошен был взгляд на католика: - И если они все такие же притягательные, как ты, то я готова поспорить, что рай именно так и выглядит.

Чёрные очи в задумчивости возвелись к потолку, выискивая ответ на церковнический вопрос. Взгляд расчёсывал каменный потолок, а затем наконец рухнул вниз, остановившись на покрасневшем ("От ярости? От похоти? От стеснения?") лице испанца. Бархатные губы пролепетали:
- Летящей на метле - это маловероятно. Вот кот под мышкой и непристойный вид и поведение я очень даже могу представить. Что же до шабаша... Откуда люди узнали, куда я направляюсь? Может, я кота по этой самой деревне и искала. Он у меня знаете какой, мой Люцик? Ой, за каждой соседской кошкой ухлёстывает. Здоровенный такой, чёрный, глаза золотистые. Красавец, в общем. Гроза всего селения. И мышей у меня в хижине не стало, стоило ему через порог переступить. Правда, шерсти от него... Ну, в обмен на полную безопасность моего погреба я могу вполне и потерпеть немного чёрных волос на своей одежде. - красивые тонкие брови сочувственно выгнулись, когда она снова решилась на вопрос, который боялась задавать старшим монахам: - В церкви вам ведь и животных заводить не разрешают, правда? Лошади только, да голуби почтовые. С другой стороны, зачем вам животные? Еду-то, поди, крестьяне приносят? Или вы, всё-таки, сами готовите? Я вот и представить мужчину на кухне не могу. Дядя мой, к примеру, всегда ну такой бардак после собственных кулинарных экспериментов оставлял - неделю не приберёшься! Нет, ну, за неделю, конечно, приберёшься. Даже за день. Но нелегко будет - это точно. - немножко поёрзав, Изольда приняла более удобную позу - ягодицы после многочасового восседания на холодном твёрдом камне начинали ой-как побаливать. - Так что там с животными в монастырях?

- Нет же, - раздражённо вздохнула Изольда, - не было никакой метлы, вот ты чем слушаешь, отец мой? И, насколько мне известно, ваша эта Библия не запрещает разыскивать своего кота по деревне, пусть даже и в виде непристойном. Ну, потерялся. Не бросать же мне заблудшую душу одну, на улице, ночью?.. Раз пошла такая п--... беседа, эти твои деревенские люди знают хоть, что такое шабаш? Я вот, например, нет. Не просвятишь? Вы, вроде как, этим только и занимаетесь в церкви, - странно, но ни разу сегодня она не солгала. - И ты так и не ответил мне на мой вопрос о животных. И о самоудовлетворении. Или братоудовлетворении. Но, я полагаю, спасение утопающих - дело рук самих утопающих, а? - выразительная бровка лукаво изогнулась, когда чёрные очи стрельнули недвусмысленным взглядом в церковника. Ведьма, спустя мгновенную паузу, продолжила: - У меня вот ещё вопросец созрел. Почему вы так одеваетесь помпезно? Поди, ткань-то красная да жёлтая дорого стоят? Уж явно дороже белой или чёрной, например. Мне вот подруга одна рассказывала, она в труппе бродячих артистов состоит, что в Англии монахи в чёрных холщовых рясах ходят и кресты у них серебрянные. А у вас что? Расфуфырились, как девки на первое свидание, - сморщив курносый носик, девушка фыркнула. - Я вот на первое свидание с пастушьим сынком вырядилась, ой... Стыдно вспоминать, - вот, первый раз солгала. Она любила об этом вспоминать. - Защипала щёки так, что они румяней солнца на рассвете были, а губы ягодами измазала, благо неядовитые оказались. Глаза угольками обвела, вообще-то симпатично было. Вот волосы я никогда не умела укладывать - они всё время не в ту сторону ложатся... - она замолчала совсем ненадолго, чуть качнув головой, раздумывая над нелёгкой женской долей...

Отредактировано Сухой (07.04.2013 11:54:23)

Ведьма, как это ни странно, молча наблюдала за тем, как монах (Или кто он там?) подбирал ключ. Мысли в черноволосой голове вяло перекатывались туда-сюда, когда чёрные очи меланхолично разглядывали церковника, отпиравшего дверь:
Пытки? Опять?, - Изольда медленно вздохнула. - Я могу выдержать что угодно, мальчик. Да и закат, вон, скоро...
Она мысленно назвала его "мальчиком" не потому, что он был так уж младше неё. Он был ровесник, как заметила испанка ранее. Просто по нему сразу было видно, что повидал он в этом мире много меньше, чем его пленница. Пока отец её пытался поднять колдунью на ноги, она начала-таки говорить:
- И нечего так кряхтеть, я не такая уж тяжёлая. Хотя, это вполне может сказываться недостаток физических упражнений в монастыре. У вас ведь там только разум тренируют. Вот знаешь, где по-моему у мужчины весь разум? - Изольда через плечо обернулась на святого брата, выжидая ответ. Не дав ему и рот открыть, она сама и ответила, разворачиваясь вновь вперёд: - Между уног у них разум, вот где. А ежели ему им пользоваться не дают, так мужчинам и приходится начинать делать это головой, - ведьма хохотнула: - Думать, в смысле, а не... Ну ты понял, отец мой.
Она тут же закрыла рот, щёлкнув челюстью, когда церковник привёл её в пыточную. Ведьма не знала, как называются подобные помещения, а потому всегда называла их так - пыточные. Уже гораздо медленнее, она обернулась на своего пленителя и спросила:
- Ты не ответил мне о рясах. К чему эта помпезность? И почему бы тогда не тратить деньги, что вы тратите на красоты, на бедных и нуждающихся? Люди, поди, десятину-то на это надеясь и платят.

- А что если я скажу, - наклонилась испанка и томно проговорила, выдыхая горячий воздух, приятно пахнущий пряностями, святому брату в лицо, - что жду не дождусь уже, когда ты перейдёшь к пыткам? - пухлые соблазнительно алые губки улыбнулись одним лишь уголочком, но беспросветно чёрные глаза сказали гораздо больше, работая совместно с красивой бровкой, что так выразительно и недвусмысленно выгнулась. Последней надеждой Изольды было то, что монах не выдержит и набросится на неё в приступе похоти. А что? Так уже прокатывало пару раз. Хоть бы до заката дотянуть - а там уже можно и прикончить богоугодного гада или замучить до смерти его же побрякушками. Ведьма брезгливо посмотрела на церковника: - Да и писать я не умею.
И она права не умела. Где это видано, чтоб крестьянка писала? Грамоте обучена только королевская чета, знать... Да церковные служители, чтоб им всем пусто было. Непонятно ради чего отбросить свои корни и своих богов - колдунья отказывалась понимать этих людей. Тысячелетиями на этой земле верили в совершенно иные вещи, пока кто-то не показал испанцам какую-то книженцию и все тут же пошли сжигать инакомыслящих. Ведьма фыркнула, отвернувшись:
- Давай уже начинай, что ли. Раньше сядем - раньше выйдем, как говориться.

Отредактировано Сухой (18.04.2013 12:29:19)

Опиум
Скорее всего, архив, ибо дела разгребла, а интерес к отыгрышу пропал... Я вот думаю дождаться Сахи, чтобы решить этот вопрос окончательно.